Аудиокнига «Москва — Петушки» — поэма в прозе русского писателя Венедикта Ерофеева, метафизическое и постмодернистское произведение с открытым кодом, свободное как для разнонаправленных интерпретаций, так и от каких бы то ни было литературоведческих определений. Поэму прочла «вся Москва», потом провинция, а потом и мир. Популярность книги застигла Венедикта Ерофеева врасплох. По его собственному признанию, он сочинял поэму для нескольких товарищей, чтоб они могли несколько страниц посмеяться, а несколько погрустить и задуматься. Аудиокнигу «Москва — Петушки» читают на нескольких языках. Расценки на устный перевод с французского, немецкого, английского, итальянского языков примерно одинаковы.
Сюжет поэмы прост: её герой приходит в себя в состоянии тяжёлого похмелья в незнакомом московском подъезде, добирается до Курского вокзала, садится в электричку и отправляется в двухчасовое путешествие до города Петушки к любимой женщине и сыну. По пути он вдумчиво и со знанием дела употребляет невероятное количество всевозможных спиртосодержащих жидкостей под околокультурные и околофилософские беседы с попутчиками и постепенно, от станции к станции, погружается потустороннее состояние, оказываясь в итоге совсем не там, где рассчитывал — в незнакомом московском подъезде. Но простота этого сюжета обманчива: поэма «Москва — Петушки» впускает в себя сквозь пелену алкогольного дурмана того, кто не поддастся её опьяняющему слогу, и сможет противопоставить пленяющей легкомысленности её тона свою сосредоточенность на течениях подтекста, опираясь на свой собственный культурный опыт.
Текст поэмы изобилует прямыми и косвенными цитатами как из русской классики, так и из советской пропаганды, жонглирует именами, географическими названиями, отсылками к историческим событиям, полон сатирической иронии по отношению к социалистической действительности, богат юмором, острит бранным словцом. Для современников, погружённых в пучину застоя начала 70-х годов, это повествование оказалось чуть ли не откровением: оно ведётся от имени свободного человека, не обременённого ни семьёй, ни пропиской, ни постоянной работой — для Советского Союза это был нонсенс. Мало того, этот человек осмеливается объявлять такое постыдное, в общем-то, занятие, как пьянство, — культом, просветлением и смыслом жизненного пути. Так поэма «Москва — Петушки» начинает приоткрываться читателю. Дальше — глубже.
Современные исследователи видят в поэме Венедикта Ерофеева диалог с Достоевским и Блоком, и убедительно доказывают это. Другие обнаруживают здесь стройную религиозную концепцию, библейский путь пророка через мучения к своему кресту. Третьи видят у Ерофеева переосмысление духовных ценностей. Четвертые — приговор русскому социализму. Пятые — новую философскую концепцию мироздания. И так далее. Все эти люди проникли в текст поэмы, потому что приняли Ерофеева и пропустили его слова через себя. И все они попали под очарование этого произведения по одной и той же причине. «Москва — Петушки» — это книга, свободная от зла, она кристально чиста по отношению к греху в классическом смысле этого слова, и тем берёт за живое. Её герой, падший путник, пьяный и бестолковый, ни прямо, ни косвенно, ни действием, ни в мыслях, ни разу не обозлился, не позавидовал и не украл, не навредил, не возжелал и не проклял: он говорил с Богом, общался с ангелами и был светел и чист от первой до последней строчки, как это ни парадоксально звучит на первый взгляд. Поэтому и стал он — Веничка, юродивый, святой, полупрозрачный ангел. И Венедикт Ерофеев воспел его, и пестовал, и вознёс, и через испытания провёл, и душу его упокоил. И тем направил своего читателя к отдохновению и отраде. Вот почему поэма «Москва — Петушки» освободила столько фантазий, взволновала такое множество умов, растеребила столько душ.
Хотя для многих и многих она навсегда останется лишь апофеозом русского пьянства, хохмой из рецептов невероятных коктейлей, окололитературной икотой, белогорячечным бредом, интеллектуальной закуской под вдумчивое и обстоятельное опьянение, оправданием собственной слабости и нездоровой шальной глубине глаз сидящего напротив. Каждому — своя Москва, свои Петушки, свой Ерофеев. Код поэмы открыт, смыслы её свободны, а дух — ограничен лишь фантазией читателя.
Поэму Веничики Ерофеева «Москва — Петушки» можно не только читать (в данном случае это неудобно — буквы будут прыгать), но и слушать, в виде аудиокниги. Тут особенно важно, кто вам её будет рассказывать. Вариант, представленный на этой странице, записан в исполнении Сергея Шнурова, самобытного андерграундного персонажа, лидера группы «Ленинград». Похоже, они с Веничкой нашли друг друга: Шнуров — это самый подходящий исполнитель «Москвы — Петушков». А «Москва — Петушки» — лучшее, что смог исполнить Шнуров.
По словам издателя, кандидатура Шнурова была утверждена сразу, поскольку «вариантов практически не было». «Когда мне дали послушать диск группы «Ленинград», я понял, что единственный человек, который может честно, чистосердечно, без фальши прочесть эту книжку — это Сережа», — сказал он.
Шнуров сознался, что эту книжку периодически перечитывает и находит в образе основного героя — Венички — некие параллели со своей жизнью.
Интересно, что Венедикт Ерофеев завещал, чтобы его главная книга продавалась по цене бутылки водки!
Автор: Администратор
Дата публикации: 17.01.2013
